Тендо Каварабан No. 66

05/2006

Несмотря на то, что речь идет об отце и сыне, в их отношениях начинает сказываться тот путь, который они оба сознательно выбрали. Это интервью проводится с Кентой Шимизу, сыном руководителя Тендокана, Кенджи Шимизу. Весной этого года Кента закончил университет, и с апреля начались его тренировки как учи-деши. По этому случаю мы попросили «Вака-сенсея Тендокана» о его мнении.

Прошел уже месяц с тех пор, как тебя стали называть «Вака-сенсей». Что  ты об этом думаешь?

Вака-сенсей: Чесно говоря, это название мне совсем не пристало. Но раз уж меня так называют, придется скоро к этому привыкнуть, даже если мне это не по душе. Но пока все еще непривычно. (смеется)

Ты теперь носишь короткую стрижку – имеет ли это какое-то значение?

Вака-сенсей: Мое выраженное на словах решение стать учи-деши показалось мне недостаточным, и я подумал, не могу ли я выразить это в какой-либо особой форме. Зато с тех пор, как я подстриг себе волосы, за ними стало намного легче ухаживать.

С детства твое окружение видело в тебе преемника твоего отца. Как ты к этому относишся?

Вака-сенсей: Мне помнится, как в начальной школе, в заключительном сочинении я написал, что «не имею намерения продолжить путь моего отца.» В то время я любил рисовать и имел смутное желание в будущем изучить профессию из области дезайна. Поэтому я хотел просто заниматься айкидо в всободное от работы время.

Насколько изменилось это мнение твоего детсва?

Вака-сенсей: К тому времени, как я перешел в среднюю школу, я вел обыкновенную студенческую жизнь и вдруг заметил, что это не будет так просто продолжаться. Какого-то особого случая для этой перемены вроде и не было... Я думаю, что во мне возникло серьезное намерение посвятить себя чему-то особенному.

И когда этим стало айкидо …

Вака-сенсей: Просто айкидо было тогда самым коротким путем. Поэтому я убедительно просил моего отца взять меня с собой на его курсы тренировок в Германии. Когда я получил разрешение сопровождать его, примерно полгода до начала курсов, я начал посещать тренировки, когда только мог. Перед глазами у меня была четкая цель. Тем летом самый важный курс тренировок проводился в Герцогенгорне (место в Шварцвальде, так называемом «черном лесу») и длился две недели. Многие из присутвующих имели первый дан и выше и континуально тренировались уже более 10 лет, и сразу можно было заметить их манеры и хорошую осанку.

Кроме моего отца я там был единстенным японцем. И ко всему прочему в то время состоялся второй этап заключительных экзаменов, но когда я объяснил ситуацию в школе, мне в виде исключения позволили рассматривать эти две недели как законные праздники.

При таких условиях ты в конце концов поехал в Германию.

Вака-сенсей: В любом случае, с попыткой выйти в неизвестный мне мир изменился «мой мирок». До тех пор мое отношение к тренировкам в додзе было чисто спортивным. На курсах же в Германии встретились различнейшие люди из около 10 стран мира. Когда я увидел, что на тренировках мы понимаем друг друга, у меня было такое чувство, что все люди одинаковы, независимо от различий между их рассами и религиями.

В таком раннем возрасте, в 17 лет, это, наверное, было для тебя  «культурным шоком»?

Вака-сенсей: Когда мы в средней школе проходили международные проблемы и обсуждали политические вопросы, я считал, что так как все страны отличаются друг от друга, возникают определенные проблемы с пониманием. Но несмотря на эти различия, у меня возникло ощущение, что все проблемы разрешаются, как только ты пытаешься войти в контакт с отдельно взятым индивидумом. В любом случае стоит убедиться на опыте, насколько это интересно. Когда я вернулся в Японию, я был убежден, что возвращение к моему старому виду трениров

Тендо Каварабан No. 66

05/2006

Несмотря на то, что речь идет об отце и сыне, в их отношениях начинает сказываться тот путь, который они оба сознательно выбрали. Это интервью проводится с Кентой Шимизу, сыном руководителя Тендокана, Кенджи Шимизу. Весной этого года Кента закончил университет, и с апреля начались его тренировки как учи-деши. По этому случаю мы попросили «Вака-сенсея Тендокана» о его мнении.

Прошел уже месяц с тех пор, как тебя стали называть «Вака-сенсей». Что  ты об этом думаешь?

Вака-сенсей: Чесно говоря, это название мне совсем не пристало. Но раз уж меня так называют, придется скоро к этому привыкнуть, даже если мне это не по душе. Но пока все еще непривычно. (смеется)

Ты теперь носишь короткую стрижку – имеет ли это какое-то значение?

Вака-сенсей: Мое выраженное на словах решение стать учи-деши показалось мне недостаточным, и я подумал, не могу ли я выразить это в какой-либо особой форме. Зато с тех пор, как я подстриг себе волосы, за ними стало намного легче ухаживать.

С детства твое окружение видело в тебе преемника твоего отца. Как ты к этому относишся?

Вака-сенсей: Мне помнится, как в начальной школе, в заключительном сочинении я написал, что «не имею намерения продолжить путь моего отца.» В то время я любил рисовать и имел смутное желание в будущем изучить профессию из области дезайна. Поэтому я хотел просто заниматься айкидо в всободное от работы время.

Насколько изменилось это мнение твоего детсва?

Вака-сенсей: К тому времени, как я перешел в среднюю школу, я вел обыкновенную студенческую жизнь и вдруг заметил, что это не будет так просто продолжаться. Какого-то особого случая для этой перемены вроде и не было... Я думаю, что во мне возникло серьезное намерение посвятить себя чему-то особенному.

И когда этим стало айкидо …

Вака-сенсей: Просто айкидо было тогда самым коротким путем. Поэтому я убедительно просил моего отца взять меня с собой на его курсы тренировок в Германии. Когда я получил разрешение сопровождать его, примерно полгода до начала курсов, я начал посещать тренировки, когда только мог. Перед глазами у меня была четкая цель. Тем летом самый важный курс тренировок проводился в Герцогенгорне (место в Шварцвальде, так называемом «черном лесу») и длился две недели. Многие из присутвующих имели первый дан и выше и континуально тренировались уже более 10 лет, и сразу можно было заметить их манеры и хорошую осанку.

Кроме моего отца я там был единстенным японцем. И ко всему прочему в то время состоялся второй этап заключительных экзаменов, но когда я объяснил ситуацию в школе, мне в виде исключения позволили рассматривать эти две недели как законные праздники.

При таких условиях ты в конце концов поехал в Германию.

Вака-сенсей: В любом случае, с попыткой выйти в неизвестный мне мир изменился «мой мирок». До тех пор мое отношение к тренировкам в додзе было чисто спортивным. На курсах же в Германии встретились различнейшие люди из около 10 стран мира. Когда я увидел, что на тренировках мы понимаем друг друга, у меня было такое чувство, что все люди одинаковы, независимо от различий между их рассами и религиями.

В таком раннем возрасте, в 17 лет, это, наверное, было для тебя  «культурным шоком»?

Вака-сенсей: Когда мы в средней школе проходили международные проблемы и обсуждали политические вопросы, я считал, что так как все страны отличаются друг от друга, возникают определенные проблемы с пониманием. Но несмотря на эти различия, у меня возникло ощущение, что все проблемы разрешаются, как только ты пытаешься войти в контакт с отдельно взятым индивидумом. В любом случае стоит убедиться на опыте, насколько это интересно. Когда я вернулся в Японию, я был убежден, что возвращение к моему старому виду тренировки было бы расточительством. Поэтому я продолжал тренироваться также интенсивно, как с момента моего решения поехать в Германию – я сумел познать не только различные техники, но и психологическую глубину айкидо.

Каково было твое впечатление, когда ты непосредственно принимал участие в курсах Шимизу-сенсея за рубежом?

Вака-сенсей: Я был полон уважения. Он ездит в страны с совершенно другим культурным контекстом, один, и я восхищаюсь тем, как аутентично он преподает японское мировоззрение.

Возвратимся к теме ежедневных тренировок. Ведь быть уке Шимизу-сенсея уже само по себе является особой тренировкой?

Вака-сенсей: Не дать подавить себя мощью сенсея, когда он меня бросает, кажется мне лично намного важнее, чем ощущение быть способным и умелым уке. Есть моменты, когда демонстрируемая сенсеем техника внушает страх. И я думаю, это должно было привести к тому, что я начал задаваться вопросом, как я могу научить самое мое существо не поддаваться этой мощи. Во время тренировок нет никаких особых отношений, как между отцом и сыном.

На что ты обращаешь особое внимание на твоих тренировках для детей?

Вака-сенсей: Этикет – это аспект, который наиболее важен для родителей. Я думаю, что воспитанию ребенка способствует такое место, в котором они могут познать этикет, даже если это происходит только время от времени. И мы всегда рады видеть, когда то, чему дети научились во время тренировок, помогает им преодолевать различные сложности в жизни. Мне кажется, что похожий эффект возникает и при «нормальных» тренировках. Мы не просто отрабатываем движения, а стараемся использовать при тренировке внутреннюю силу и энергию.

Расскажи нам, пожалуйста, еще что-нибуд  о твоем решении стать учи-деши.

Вака-сенсей: Я прекрасно сознаю свою недостаточность, и что мне не хватает целой горы опыта и личных воспоминаний. Как будока, когда я сегодня думаю о будущем, я хочу стремиться к тому, чтобы выполнить свое назначение в ежедневных тренировках и не сломиться духом в тяжелых испытаниях. И перенять часть той силы, которая меня окружает.

Биография

Родился в Токио в 1983 г. В возрасте 2 лет он первый раз носил доги, и начиная со второго класса стал посещать тренировки самостоятельно. Он закончил частную Вако-школу, и затем учился в Вако-университете. На социологическом факультете он изучал современную социологию.

В своей заключительной работе на тему «Будо и воспитание» он рассмотрел новые возможности для айкидо. Ему нравится делать видеосъемки, и в этот раз, когда он сопровождал своего отца на курсы за рубежом, из снятого материала он составил собственный фильм. Его фильмы отличаются высоким качеством и уменеем.

Его любимый фильм – «Касабланка», и ему особенно понравилось, как «Богги» (главный герой, которого играл Х. Богарт) и другие персонажи инсценировали свою индивидуальность.

В спорте он большой поклонник футбола и следит за играми японской национальной команды. Он никого из игроков особо не выделяет и поясняет, что ему нравятся игроки, которые умеют привлекательно играть. В этом можно узнать его представления о будущем как будока.

© перевод Лилии Зильберман, июнь 2006 г.

ки было бы расточительством. Поэтому я продолжал тренироваться также интенсивно, как с момента моего решения поехать в Германию – я сумел познать не только различные техники, но и психологическую глубину айкидо.

Каково было твое впечатление, когда ты непосредственно принимал участие в курсах Шимизу-сенсея за рубежом?

Вака-сенсей: Я был полон уважения. Он ездит в страны с совершенно другим культурным контекстом, один, и я восхищаюсь тем, как аутентично он преподает японское мировоззрение.

Возвратимся к теме ежедневных тренировок. Ведь быть уке Шимизу-сенсея уже само по себе является особой тренировкой?

Вака-сенсей: Не дать подавить себя мощью сенсея, когда он меня бросает, кажется мне лично намного важнее, чем ощущение быть способным и умелым уке. Есть моменты, когда демонстрируемая сенсеем техника внушает страх. И я думаю, это должно было привести к тому, что я начал задаваться вопросом, как я могу научить самое мое существо не поддаваться этой мощи. Во время тренировок нет никаких особых отношений, как между отцом и сыном.

На что ты обращаешь особое внимание на твоих тренировках для детей?

Вака-сенсей: Этикет – это аспект, который наиболее важен для родителей. Я думаю, что воспитанию ребенка способствует такое место, в котором они могут познать этикет, даже если это происходит только время от времени. И мы всегда рады видеть, когда то, чему дети научились во время тренировок, помогает им преодолевать различные сложности в жизни. Мне кажется, что похожий эффект возникает и при «нормальных» тренировках. Мы не просто отрабатываем движения, а стараемся использовать при тренировке внутреннюю силу и энергию.

Расскажи нам, пожалуйста, еще что-нибуд  о твоем решении стать учи-деши.

Вака-сенсей: Я прекрасно сознаю свою недостаточность, и что мне не хватает целой горы опыта и личных воспоминаний. Как будока, когда я сегодня думаю о будущем, я хочу стремиться к тому, чтобы выполнить свое назначение в ежедневных тренировках и не сломиться духом в тяжелых испытаниях. И перенять часть той силы, которая меня окружает.

Биография

Родился в Токио в 1983 г. В возрасте 2 лет он первый раз носил доги, и начиная со второго класса стал посещать тренировки самостоятельно. Он закончил частную Вако-школу, и затем учился в Вако-университете. На социологическом факультете он изучал современную социологию.

В своей заключительной работе на тему «Будо и воспитание» он рассмотрел новые возможности для айкидо. Ему нравится делать видеосъемки, и в этот раз, когда он сопровождал своего отца на курсы за рубежом, из снятого материала он составил собственный фильм. Его фильмы отличаются высоким качеством и уменеем.

Его любимый фильм – «Касабланка», и ему особенно понравилось, как «Богги» (главный герой, которого играл Х. Богарт) и другие персонажи инсценировали свою индивидуальность.

В спорте он большой поклонник футбола и следит за играми японской национальной команды. Он никого из игроков особо не выделяет и поясняет, что ему нравятся игроки, которые умеют привлекательно играть. В этом можно узнать его представления о будущем как будока.

© перевод Лилии Зильберман, июнь 2006 г.